Пётр Киле - Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]
ЕВГЕНИЯ. Марианна! Чему ты смеешься?
МАРИАННА. Я думаю, вы удивитесь, как я. Этот художник, не закончив вашего портрета, просит меня попозировать ему...
ЕВГЕНИЯ. Ему нужна натура, я слышала об этом.
Евгения оделась в новое платье, с виду простое, как у курсисток.
МАРИАННА. Ему нужна я, в чем мать родила.
Марианна, широким шагом отходя от зеркалов, сделала движение руками, будто сбрасывает с себя одежду.
ЕВГЕНИЯ. Художникам это бывает нужно.
МАРИАННА. Но он же работает над вашим портретом и никак не может закончить. А зачем нужна ему еще я?
ЕВГЕНИЯ. Для других нужд. Ну, для другой какой картины.
МАРИАННА. Это разрешение?
ЕВГЕНИЯ. Если ты готова, пожалуйста.
МАРИАННА. Я не знаю, сумею ли? Это же не в платье сидеть в кресле, как вы.
ЕВГЕНИЯ. Что платье, когда он видит тебя насквозь.
МАРИАННА. Ничего не видит, кроме вашего платья, с которым возится уже полгода. И платья не видит.
ЕВГЕНИЯ. О чем ты?
МАРИАННА. Видит одну вас.
ЕВГЕНИЯ. Я и говорю: видит тебя насквозь.
МАРИАННА. А я-то вижу: он влюбился в вас по уши. Поэтому тянет с портретом, делая вид, что платье не дается. А на самом-то деле, это вы ему не даетесь.
Евгения направилась было к выходу и обернулась.
ЕВГЕНИЯ. Ты понимаешь, о чем говоришь? И с тебя он будет писать, с обнаженной, думая вовсе не о том, что тебя занимает.
МАРИАННА. Что меня занимает? Мне и так хорошо у вас.
ЕВГЕНИЯ. Это твой возраст и добрый нрав. Это и заметил в тебе Орест.
МАРИАННА. Он видел меня, когда я выходила из ванны.
ЕВГЕНИЯ. Как! Ты принимала ванну к его приходу нарочно?
МАРИАННА. Вы велели мне приготовить ванну для него. Это в ту пору, когда он здесь дневал и ночевал в ожидании сеанса, а вы все заняты были, и он писал всех ваших домочадцев. Я приготовила ему ванну, а он все не идет. Я взяла и окунулась. Слышу идет, я вскочила, он входит; я замерла, а он прищурился и так хорошо любуется, затем щелкнул пальцами, мол, иди, хорошего помаленьку. С тех пор у него засела мысль в голове писать с меня.
ЕВГЕНИЯ. Прекрасно! Ведешь себя, как субретка, откуда и набралась? Смотри же! Приедет мой отец, заметит что, отправит в деревню.
МАРИАННА. Что мне художник? Он в вас влюблен.
ЕВГЕНИЯ. Прекрати! Это не шутки. Молись, чтобы он влюбился, пока будет писать с тебя.
МАРИАННА. А вам не будет жалко?
ЕВГЕНИЯ. Чего?
МАРИАННА. Ну, не знаю.
ЕВГЕНИЯ. Иди, иди. Я сейчас выйду в сад.
Сад. Нередко после сеанса Евгения Васильевна выходила на прогулку по саду или просто проводить художника. С некоторых пор Ореста Смолина смущали эти прогулки, и он спешил раскланяться. Она протягивала руку для пожатия.
ЕВГЕНИЯ. До завтра.
СМОЛИН. А завтра сеанса не будет.
ЕВГЕНИЯ. Не будет? У вас свидание?
СМОЛИН. Нет, это у вас благотворительный концерт.
ЕВГЕНИЯ. А разве вы не можете придти на благотворительный концерт? Я приглашала всех, кого могла, смела пригласить, а вас нет? Там будет выступать Шаляпин.
СМОЛИН. Я боюсь вам надоесть, прежде чем окончу портрет.
ЕВГЕНИЯ. Если бы вы могли мне надоесть, давно бы надоели. Но вы мне интересны, как в первый день, когда я от робости и стеснения ни слова не вымолвила.
СМОЛИН. А глядели свысока, как, впрочем, и сейчас смотрите.
ЕВГЕНИЯ. Свысока - это маска. Она к вам не относится. Я на вас смотрю снизу вверх. Вы такой умный.
СМОЛИН. Умный? Я вам двух слов толком не сказал.
ЕВГЕНИЯ. Вы сказали мне больше двух тысяч слов. Я счет потеряла.
СМОЛИН. Как! Вы считали?
ЕВГЕНИЯ. Считала, чтобы в точности знать, довольны вы своей работой или нет. Или: довольны вы мною или нет. Это не всегда совпадало. Ну, в общем, ваше настроение я легко угадываю.
СМОЛИН. Сейчас у меня какое настроение?
ЕВГЕНИЯ. Вы светитесь от радости и готовы поцеловать мне руку.
СМОЛИН. Почему руку?
ЕВГЕНИЯ. Я ошиблась? Вы хотите меня поцеловать в губы?
СМОЛИН. Да. Вы же сами сказали, что вы смотрите на меня снизу вверх.
ЕВГЕНИЯ. Да.
СМОЛИН. Вы согласны?!
ЕВГЕНИЯ. Это же игра. Вы поймали меня на слове.
СМОЛИН. Нет, я поцелую вас всерьез - в наказание вам.
ЕВГЕНИЯ. Играть не умеете? Все всерьез.
Он потянулся к ней, и они поцеловались. В глазах ее искрился смех, а затем просияла нежность. Она переступила с одной ноги на другую, при этом оставаясь с ним на одной высоте. Она молча смотрела на него, словно не в силах отвести глаз, как зачарованная. Что-то детское.
СМОЛИН (уходя, мысли вслух). Боже! Она любит меня? Или это игра? Ну, конечно! И ты играй!
Сцена имеет продолжение во времени. Теперь они чаще прогуливались одни в саду.
ЕВГЕНИЯ. Я снова как будто проснулась.
Евгения огляделась вокруг: они остановились у ледника - небольшого холма с дверью в подземелье, где лед с реки не таял почти все лето. Здесь высились сосны.
СМОЛИН. Я знаю, что вам приснилось.
ЕВГЕНИЯ. Что?
СМОЛИН. Как мы с вами поцеловались.
ЕВГЕНИЯ. В самом деле? Подъехал Игнатий. Маскарад назначен на субботу. Приходите. Мне в голову не пришло посылать вам пригласительный билет, разрисованный вами.
СМОЛИН. Среди ваших гостей, не зная никого, что мне делать?
ЕВГЕНИЯ. Приходите. Я буду в платье по вашему рисунку.
СМОЛИН. Коломбиной? А ваш муж Арлекином? Значит, быть мне несчастным Пьеро.
ЕВГЕНИЯ. Отчего же несчастным?
СМОЛИН. Он влюблен безнадежно в Коломбину.
ЕВГЕНИЯ. Прекрасно!
СМОЛИН. Ничего прекрасного в этом не вижу.
ЕВГЕНИЯ. Это же маскарад. Игра!
СМОЛИН. Это для вас игра. А для несчастного Пьеро - не до игры.
ЕВГЕНИЯ. Вы влюблены в меня?
СМОЛИН. Вы влюблены в меня?
ЕВГЕНИЯ. А Арлекин?
СМОЛИН. Варианты сюжета могут быть бесконечны.
ЕВГЕНИЯ. Все дело в том, что нам вздумается разыграть? Это мне нравится. Нет никакой необходимости, чтобы Коломбина, влюбленная в Пьеро, собралась выйти замуж за Арлекина. С какой стати?
СМОЛИН. Арлекин, вероятно, богат и имеет положение в обществе. А Пьеро - всего лишь поэт.
ЕВГЕНИЯ. Это же по пьесе Шницлера, сюжетом которой воспользовался Мейерхольд. Нет, мы разыграем все по-своему. Нет никакой необходимости в том, чтобы Пьеро и Коломбина покончили жизнь самоубийством.
СМОЛИН.. Мы забыли о графе! Ему пристало быть Арлекином.
ЕВГЕНИЯ. Нет, он просто один из друзей Пьеро.
СМОЛИН. Влюбленный тоже в Коломбину?
ЕВГЕНИЯ. Он влюблен, говорят, в вас, Орест.
СМОЛИН. Не думаю. Зачем бы это мне?
ЕВГЕНИЯ. Я рада это слышать.
Евгения одарила его взором, исполненным любви и ласки.
Смолин покачал головой.
ЕВГЕНИЯ. Простите! Вот уж не думала, что я столь любопытна. Вы можете сказать, как осваивается Марианна в новой роли? От нее не добиться толку. Смеется и все.
СМОЛИН. И стыдно, и забавно - вот и смеется. Всякая новая поза смешит ее до упаду.
ЕВГЕНИЯ. В самом деле забавно! ( В глазах молодой женщины мелькнуло нечто вроде зависти.) Вообще-то она не очень смешлива, скорее себе на уме и склонна к огорчениям.
Интерьер дома в стиле модерн в наши дни. Вечер.
Вениамин переоделся в легкую спортивную форму - пройтись по саду и даже сделать пробежку, чтобы снять томление духа и тела. И вдруг всплески воды послышались из ванной комнаты. Кто это? Вениамин быстро прошел к двери, полуприкрытой, как нарочно, и увидел молодую женщину, выходящую из ванны. Она его не заметила, поскольку смотрела на себя в зеркале, перед которым, ну, принимать разные позы, что ее весьма забавляло, это для нее была всего лишь легкая игра, а не соблазн и грех.
Что-то знакомое... И тут Вениамин узнал госпожу Ломову, по стати очень похожую на девушку с рисунков Ореста Смолина.
ПОТЕХИН. Это сон?
ЕВГЕНИЯ. Это вы мой сон!
Госпожа Ломова, устыдившись, прикрываясь руками, похожа на Афродиту, словно богиня любви и красоты приняла облик современной женщины.
ПОТЕХИН. Значит, мы оба видим один и тот же сон?
ЕВГЕНИЯ. Выходит, так.
Госпожа Ломова оделась в халат, завязала пояс и подняла руки поправить волосы, отливающие сиянием черного жемчуга.
ПОТЕХИН. Вы готовитесь ко сну?
ЕВГЕНИЯ. Во сне ко сну?! Чтобы, наконец, проснуться? А это мысль!
Госпожа Ломова прошла к выходу. Потехин отступил и пропустил чудесную особу, затаивая дыхание от волнения.
ПОТЕХИН (мысли вслух). Сказка! Тысяча и одна ночь! Что же это будет?
Госпожа Ломова заглянула в спальню и прикрыла снова дверь.
ПОТЕХИН. Там кто-то есть?
ЕВГЕНИЯ. Там мой муж. Я не хочу спать. Он тяжел и неповоротлив и все, что он проделывает со мной, очень мало похоже на любовь.
ГОЛОС ЛОМОВА. Дорогая!
ЕВГЕНИЯ. Попалась пташка. Теперь не отстанет, пока не заснет.
